Сироты вологодские. Можно ли избавиться от детских домов, экономя на приёмных родителях?

Накануне на оперативном совещании у губернатора Вологодской области его заместитель Лариса Каманина решила внести долю позитива в не самую весёлую из-за коронавируса региональную повестку. Чиновница рассказала об успехах борьбы с детским сиротством в губернии.

Почему об этом нужно было рассказывать именно сейчас? Лариса Каманина вспомнила о совещании с участием Владимира Путина по социальным вопросам, состоявшемся 5 января — почти 20 дней назад. В совещании принимал участие и вологодский губернатор. Но в пример другим главам регионов президент ставил не Олега Кувшинникова, а губернатора Калужской области Владислава Шапшу. Именно он рассказал всей стране, как сократил число детей-сирот «в целом» с 5 500 в 2005 году до 2 628 в 2021-м. И практически все эти дети сегодня воспитываются в семьях. Из 18 детских домов в регионе осталось два, остальные перепрофилированы в детские сады и другие социальные учреждения.

И вот заместитель вологодского губернатора через двадцать дней, видимо, решила рассказать если не президенту, то хотя бы жителям своей области, что региональная власть тоже «стремится развивать это направление». По словам Каманиной, каждый год число детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, снижается «в среднем на 3%, и увеличивается доля детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, проживающих в семьях».

Сегодня, утверждает замгубернатора, в 2 200 таких семьях проживает более 3 000 детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Это 88,5% от их общего числа. Иными словами, всё почти, как в Калуге. И даже лучше: «Количество центров помощи детям, оставшимся без попечения родителей, сократилось в два раза, — рассказала госпожа Каманина. — Освободившиеся помещения используются в деятельности по профилактике семейного неблагополучия, предотвращению лишения родителей родительских прав, совершенствованию сети служб сопровождения замещающих семей, постинтернатного сопровождения выпускников всех форм попечения, открытию школ подготовки кандидатов в приемные родители и т.д.».

Приёмных родителей в Вологодской области готовят в специальных школах, их «сопровождают» (чтобы это ни значило) организации социального обслуживания. Наконец, им оказывают финансовую поддержку. Что, в общем, логично, ведь благодаря инициативе приёмных родителей государство серьёзно сэкономило на детских домах.

Правда, о финансовой поддержке у Каманиной сказано как-то скромно: «За последние несколько лет увеличены меры социальной поддержки на детей, находящихся в приемных семьях: повышен размер денежного содержания на подопечного ребенка (с 5 980 рублей — на дошкольника и с 8 234 рублей — на школьника до 10 105 рублей на каждого ребенка, проживающего в приемной семье)». Много это или мало?

Для сравнения: размер прожиточного минимума на ребенка в 2021 году — 11 818 рублей, то есть на 1 713 рублей больше размера выплаты на содержание. И сумма, названная заместителем губернатора, не индексировалась больше трёх лет (с 1 января 2018 года). Это не мы придумали — эта информация получена что называется из первых рук — от самих приемных родителей Вологодской области, которые в начале января, впечатлившись тем самым совещанием у Владимира Путина, направили коллективное письмо (есть в распоряжении редакции) вологодскому губернатору Олегу Кувшинникову и спикеру ЗСО Андрею Луценко.

Авторы письма, подписанного двумя десятками приёмных родителей Вологодчины, просят областную власть устранить социальную несправедливость, существующую как в отношении детей-сирот, на содержание которых выплачивается сумма, не дотягивающая до детского прожиточного минимума, так и в отношении приёмных родителей.

Они, если верить письму, получают какое-то смешное вознаграждение, если сравнивать его с минимальным размером оплаты труда (МРОТ), составляющим сейчас 12 792 рублей. За воспитание ребёнка по договору о приемной семье приёмный родитель, оказывается, получает от 4 798 до 7 997 рублей в месяц, в зависимости от количества детей и состояния их здоровья. И эти суммы тоже не индексировались уже 12 (!) лет.

А вот в Калужской области, с которой, видимо, сравнивают себя вологодские чиновники, региональным законом «О социальных гарантиях приемным семьям в Калужской области (с изменениями на 20 февраля 2020 года)» установлены совсем другие суммы вознаграждения приёмным родителям. Они варьируются от 13 436 рублей (минимум, установленный для воспитателей приёмного ребёнка в возрасте от 0 до 3 лет) до 24 632 рублей (воспитание приёмного ребёнка-инвалида).

Понятно, что тема приёмного родительства весьма деликатная. Что люди, которые берут сирот на воспитание, делают это в первую очередь «по зову души», из гуманитарных и гуманных, а не финансовых соображений. И, казалось бы, денежная арифметика здесь неуместна. Но так кажется только на первый взгляд.

Потому что в современном меркантильном и прагматичном мире едва ли не каждый шаг и каждый вздох стоит денег. И не очень понятно, почему государство полагает, что приёмные семьи должны вкладываться в содержание ребенка, который по статусу остается государственным, наравне с государством. Тем более, что речь идёт не только о том, чтобы одеть-накормить ребёнка. Платные медицинские услуги, дополнительное обучение, в том числе репетиторы, организация отдыха и досуга — всё это тоже требует дополнительных затрат. На этом фоне сложные чувства вызывает такая «мера поддержки», как ежегодная «губернаторская» денежная выплата на приобретение одежды, обуви и школьных принадлежностей детям-сиротам из приёмных семей в размере 3 000 рублей.

И далеко не все родители настолько обеспечены материально, что могут позволить себе содержать приёмных детей, нигде при этом не работая, чтобы всё время уделять воспитанию. Многим как раз приходится работать из-за того, что денег на детей не хватает.

Есть ещё одна причина, по которой приёмные родители вынуждены работать: за деятельность по договору о приемной семье не начисляется трудовой стаж, а для получения пенсии по старости необходимо выработать хотя бы минимальный стаж на основном месте работы.

Такое положение вещей авторы письма Кувшинникову/Луценко считают «политикой двойных стандартов». И полагают: «Если государство поручает приемному родителю трудовые обязанности по воспитанию приемного ребенка, то следует приравнять договор о приемной семье к трудовому договору и выполнять по отношению к приемному родителю социальные гарантии: должен начисляться трудовой стаж, выплачиваться больничные, предоставляться оплачиваемый отпуск, заработная плата должна быть не ниже МРОТ».

Ну, а если государство не считает договор о приемной семье трудовым договором — тогда нельзя отказывать приёмным родителям, потерявшим основное место работы, в пособии по безработице, как это происходит сейчас под предлогом того, что «приёмные родители осуществляют деятельность по договору о приемной семье возмездно».

В конце письма приёмных родителей Вологодской области есть пять предложений к властям региона. Вот они:

1. Внести изменения в закон Вологодской области «Об охране материнства, отцовства и детства» о постоянной индексации пособий на содержание приемных детей. Закрепить законодательно, что уровень этой социальной выплаты не должен быть ниже прожиточного минимума. Напомним, что в первой редакции закона, действовавшей до 2009 года, ежегодная индексация была прописана. Изъятие этой нормы из закона сделало процесс индексации необязательным.

2. Начислять приемным родителям трудовой стаж, если они воспитывают социальных сирот по договору о приемной семье на возмездной основе.

3. Дать многодетным приемным родителям, воспитывающим 5 и более детей, наравне с кровными многодетными родителями, возможность досрочного выхода на пенсию.

4. Предоставлять приемным родителям пособие по безработице, если они лишились основного места работы, за которую начисляется трудовой стаж.

5. На постоянной основе индексировать вознаграждение приемным родителям, привязав его размер к МРОТ.

Нам эти предложения кажутся вполне обоснованными и вполне выполнимыми. А вам?

Марина Мельникова
СамолётЪ