Вечные ценности: вещи века

 Не будем пересказывать в подробностях весь скандал, связанный со знаменитыми своим качеством автомобилями Toyota. Скандал, начавшийся с, казалось бы, сущего пустяка – с неудачного коврика, наползающего на педаль газа, нарастает как снежный ком, выливаясь в десятки смертельных случаев при ДТП, в миллионы отозванных у покупателей машин, во вскрывшиеся факты коррупции для сокрытия корпоративных промахов… Видимо, он завершится не скоро. Но какие-то предварительные выводы можно сделать уже сейчас.
 

Один из лежащих на поверхности ответов на вопрос о причинах злоключений Toyota озвучил бывший гендиректор североамериканского подразделения корпорации Джим Пресс: «Корень их проблем в том, что несколько лет назад компания была захвачена антисемейными, финансово ориентированными пиратами».
 

Вполне может быть. Но только ли это? Поводом развернуть цитату бывшего гендиректора стал недавний разговор с одним из менеджеров Череповецкого металлургического комбината, входящего в состав «Северстали». Так случилось, что мы встретились с ним сразу после того, как руководство металлургической компании объявило о плане выстроить собственную производственную систему, взяв за основу и образец как раз TPS – знаменитую производственную систему Toyota.
 

Естественно, я не удержался и спросил собеседника: не смущает ли череповчан то обстоятельство, что при всех неоспоримых достоинствах TPS, с ее «канбанами», «гембами» и прочими прелестями процесса непрерывного совершенствования качества, именно носитель универсальной системы потерпел нынче такую неудачу?
 

Вначале он ответил очень осторожно. Высказавшись в том духе, что, мол, как на ситуацию посмотреть. С одной стороны, конечно, удар  по репутации, по продажам, по финансам…  А  с другой, Toyota хоть и в центре снимания сейчас, но она далеко не одинока со своими проблемами. Машины ломаются (и часто ломаются) у всех мировых производителей. Просто всем прочим удается выйти сухими из воды, замолчать свои недостатки, чтобы «по-тихому» устранить дефекты в сервисных центрах.
 А потом он помолчал и добавил:
 

- Знаешь, мне отчего-то вспомнилось детство – двухкассетник Sanyo, который старший брат-моряк привез из очередного дальнего плавания. Тогда эта простая на сегодняшний взгляд вещь казалась верхом качества. И она действительно была качественной – он, по-моему, даже до сих пор исправно работает. К чему это я говорю. А к тому, что сегодня не осталось вечных вещей. Я вот купил очень недешевый, «навороченный» смартфон известного производителя – он прослужил ровно отведенный ему гарантийный срок, после чего благополучно «умер». За ремонт запросили столько, что мне дешевле было этот гаджет продать. И так почти со всем: с часами, с бытовой техникой, с одеждой, с машинами, в том числе.
 

И я подумал: а ведь и, правда! Даже условно вечных вещей сейчас нет. Нет их, пожалуй, даже в так называемом «премиальном» сегменте. Их нет не потому, что производители разучились (хотя, увы, и такая тенденция начинает прослеживаться), а потому что они перестали быть нужны. Люди коренным образом изменили свое отношение к вещам.
 

Человек всегда остро чувствовал быстротечность своей жизни и временность своего существования на этой земле. И постоянно искал способы продлить его. Одним из них были вещи. Помимо чисто утилитарной функции они выполняли еще одну, не менее важную – функцию памяти и связи поколений. Платье, передаваемое от бабушки к внучке, швейная машина «Зингер», отцовские часы… Мое поколение еще помнит, как это было. Как проходили эти ритуалы, какие чувства вызывали, как в вещах ценилось качество, залог долговременности.
 

В какой момент все изменилось? При желании, конечно, можно с большей или меньшей точностью определить временную границу. Но важно, что за ней возникло глобальное явление, кардинально изменившее отношение к вещам. Называется оно «общество потребления». Оно до сих пор считается символом прогресса, экономического роста, социальной стабильности, стимулирующего ответственность правительств. Это символ достатка, личной свободы. Этот, своего рода, «вечный двигатель» экономики стал едва ли не символом бессмертия.
 

Обществу потребления  по определению  не нужны «вечные» вещи. Зачем они, если нужно не останавливаясь производить и потреблять. Производить, наращивая прибыли корпораций, ВВП и дивиденды акционеров. Потреблять, чтобы поддерживать в людях, созданные рекламой и прочей «брендятиной» иллюзии собственной исключительности, беспочвенной амбициозности, причастности к ложным, придуманным кем-то ценностям вроде статусности и моды. Иллюзии «конца истории», закончившейся здесь и сейчас в наступившем  бесконечно «прекрасном новом мире».
 

Вечное колесо продолжает крутиться и даже наращивает обороты, вовлекая в свою центрифугу все больше стран и людей. Но отчего тем, кто попал в него, становится со временем все беспокойней? Не оттого ли, что все чаще звучат тревожные сигналы вроде последнего кризиса или истории со злосчастной педалью Toyota – свидетельствующие о существовании иного мира и иных сил, гнущих и корежащих, выстроенный общими усилиями герметичный и уютный купол?

Юрий Антушевич
«РМ»
02.03.10.
Фото: TOYOTA.COM