Из жизни денег. «Хороших решений нет». Почему России никак не удаётся выстроить нормальные расчёты с Китаем

Во вторник стало известно, что российские импортёры попали под двойной комплаенс. Постоянные возвраты платежей в Китай заставили отечественные банки, все еще работающие с Китаем напрямую, требовать от импортеров подтверждения, что деньги примут, пишут «Ведомости». Клиенту приходится связываться с китайским банком, объяснять детали сделки и при удаче получать какие-то гарантии.

Интерес российских банков понятен: возврат платежей — это долгая процедура, грозящая потерями на курсовых разницах. Проблема в том, что подтверждение — это тоже долгий и нестандартный механизм, дополнительно тормозящий товарооборот. По оценке экспертов «Ведомостей», сейчас возвращается 30% всех платежей в Китай, «Коммерсант» недавно оценивал возврат платежей в юанях в 80%.

Проблемы с платежами в юанях продолжаются уже давно, однако если до недавнего времени была надежда, что встреча руководителей Китая и России эту проблему решит, то сейчас, в связи с рисками вторичных санкций, и эта надежда исчезла.

Почему России не удаётся выстроить нормальные расчёты с Китаем и есть ли хоть какие-то приемлемые решения?

На эти вопросы лояльному российской власти изданию «Монокль» отвечает генеральный директор SR Consulting Денис Соловьёв. И, надо сказать, его ответы выглядят малоутешительно.

По его словам, после введения вторичных санкций в Китай из России не проходит более 40 процентов платежей. Задержки составляют порой до двух месяцев.

Это, естественно, отражается на импорте, объём которого серьёзно сократился в последнее время, что, в свою очередь, приводит к дорожающему рублю, усилению санкционных барьеров в части платежей и логистики, демотивирующим китайских экспортёров и российских импортёров. Банк России в своём недавнем комментарии указал, что ожидает сокращения физического объема импорта в 2024 году на один‒три процента год к году, при этом ещё весной ЦБ ожидал положительной динамики. С сокращением объёма импорта сокращается спрос на юани, и рубль ещё больше укрепляется. Так вырисовывается замкнутый круг.

При этом у Китая есть инструменты, позволяющие регулировать приток юаней в финансовую систему России. Например, с помощью системы специальных счетов, для перевода юаней на которые нужно получить разрешение, объём «выведенных» из Китая юаней легко учитывается, и в любой момент НБК может локализовать рынок «внешнего» юаня, задержав выдачу разрешения или отказав в нём.

Одним из вариантов, способных как-то решить клубок проблем с трансграничными платежами, по мнению Дениса Соловьёва, могли бы стать филиалы иностранных банков в России, против открытия которых в лучшие времена выступали отечественные финансовые власти. В том числе потому, что расчёты по внешней торговле таким образом выводятся за пределы Российской Федерации и Центральный банк никаким образом не сможет на них повлиять. Эти платежи будут для него всё равно что в офшоре. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что иностранные банки (включая и китайские) совсем не рвутся открывать филиалы в нашей стране...

Назад в 1990-е

Есть вариант перехода на бартерные расчёты, которые были популярны в России 1990-х годов. Но включение бартера означает, что придётся при каком-то из крупных российских экспортёров создать некий клиринговый центр, в который будут собираться все заявки на импорт, чтобы этот экспортёр понятными для китайцев юанями проплачивал запросы на товары, которые хотят получить в России. Бартер хорош тем, что при нём деньги вообще не пересекают границу, её переходит только товар. И это, отмечает эксперт, наверное, решит проблему с «чёрными» юанями и страхом китайцев перед вторичными санкциями. Но организация бартерной схемы — непростая задача, для реализации которой нужна, кроме всего прочего, политическая воля. Тем более, что сейчас финансовая система страны худо-бедно, но как-то живёт на экспортных потоках и на импортных операциях — юань стал основной валютой международных расчётов, частично заместил американский доллар на бирже, используется в том числе как средство накопления и сбережения.

Непростое политическое решение должна принять не только российская, но и китайская сторона. А она, похоже, совсем в нём не заинтересована, полагает эксперт. По его мнению, скорее в настоящий момент Китай не хочет или не может принять риск вторичных санкций. Более того — для КНР интересен опыт взаимодействия России с Индией, которая, к примеру, покупает у России много нефти, но оплачивает её мало ликвидными рупиями, фактически оставляя нашу экспортную выручку у себя. Вывести её можно только по специальным договоренностям или купив чего-нибудь внутри.

Для Китая, как и для Индии это очень выгодно: они что-то вроде как приобрели, но платёж остается как бы внутри, в Индии.

«Приоритеты в Китае выстраиваются определенным образом, учитывая, что бизнес с США у них очень большой и терять они его совершенно точно не хотят, — поясняет он. — Они могут конфликтовать друг с другом с точки зрения глобальной стратегии, лидерства в том или ином регионе, геополитики и спокойно при этом торговать дальше. Прокси-войны — это наша реальность. Они могут эту реальность поддерживать, выжидая момента для следующего хода так долго, что, либо ишак помрёт, либо эмир».

Кроме того, бартер — это огромные потери для экономики. Это необходимость создавать соответствующее регулирование. Потому что сразу возникает масса вопросов: как вы, например, исчислять налоговые платежи? Как таможенные платежи платить, оформлять и учитывать стоимость этих товаров? Как это всё будет соотноситься со ставками таможенного тарифа?

Ответ России — варианты закончились

Ответ, который может дать Россия в нынешней сложной финансовой ситуации, может выглядеть следующим образом.

Признавая при этом, что даже после победы тема санкций никуда не денется. И «под колпаком» США останутся все значимые финансовые институты, которые могут реально оказать помощь во внешней торговле Российской Федерации.

Подготовил Илья Неведомский
СамолётЪ